Ситуация разрешилась.

Я остановила машину на закатанной в бетон площадке, заглушила двигатель и выбралась наружу. Вокруг не было ни души. Лишь прохладный ветерок шевелил отвороты на джинсовой куртке.

С площадки открывался отличный вид на линию горизонта. Солнце уже практически садилось; из ярко-жёлтого его свет стал бледно-золотым, а по небу потянулись первые розоватые кляксы.

Я облокотилась на капот и посмотрела на запад. Там, передо мной, разворачивалась целая пьеса - невидимый художник всё водил и водил кистью по небу, рисуя закат необыкновенной красоты. Краски обретали силу, дышали жизнью - багряные, розовые, золотые, пурпурные, а я стояла заворожённая, не в силах пошевелиться.

Я не заметила, в какой момент небо начало тускнеть и в конце-концов сменило свой цвет на тёмно-синий. Но лишь тогда ощутила, что успела слегка замёрзнуть.

- Вот видишь, я всё-таки выполнила обещание, - тихо сказала я в пустоту. - Едва ли теперь я тот скучающий по Ариадне Тесей. Ведь говорила же, мир изменится. Уже меняется.

Я провела ладонью по растрепавшимся волосам и вытащила из них вишнёвый цветок. Должно быть, застрял несколькими часами ранее. Улыбнулась. Сунула руку в карман, доставая ключ.

Позади оставались воспоминания и сгоревший в закате май.

Меня заебало сидеть дома. Мне грустно от того, что я не могу выходить на улицу надолго, что я не могу гулять, бродить туда, куда глаза смотрят, спокойно кататься на велосипеде, не думая о штрафах, доёбов от полицейских из серии "а куда это вы намылились, дамочка" и всего такого. Если сначала мне казалось, что я спокойно переживу это единение с собой, то потом, с каждым днем, я все больше думаю о том, как это безумно сложно. Я каждый день нахожу предлог, чтобы просто выйти во двор минут на 15, курить, глядя в голубое небо, чувствовать как ветер трепет мои волосы. А потом я возвращаюсь в темную душную комнату, где даже открытое окно не впускает хоть порыв свежести.

Последний раз я была в баре в конце марта, по ощущениям это было где-то в том тысячелетии. Мы тогда впервые встретились с К. за последние четыре года. Мы даже не общались всё это время. А тут спонтанно назначили встречу, пили в баре, потом пошли есть в мою любимую забегаловку на Цветном, болтали, смеялись. Не думала, что буду скучать по такому. По простым встречам, по прогулкам в одиночку, по объятиям с людьми, по возможности ходить и фотографировать, ходить в бар, в кафе, ездить в поезде, не боясь кашляющих людей. Я так хочу выпить с кем-то. Не пить в одного, как я это давно уже практикую, а именно в компании или тет-а-тет, не важно. Хочу живую коммуникацию, взаимодействия, жизни, а не всё это.

Вообще, я видимо чувствовала в марте, что нескоро смогу вернуться в Москву и что в ближайшие пару месяцев я не появлюсь там никак. Я весь март гуляла по холодной ветреной Москве допоздна, я пила в барах как в последний раз, я была дома в свои выходные чтобы только поспать и то не всегда. Так странно, что всё это ушло из моей жизни.
Всё больше я думаю о том, как бы собрать вещи и умотать куда-то, чтобы не видеть эту комнату, опостылевший район, двор, дом колодцом. Но возможности у меня нет. Точнее, как. "Шишки" с работы в самом начале карантина умотали в Нск, там находится офис нашей компании. И вроде даже говорили о том, что все желающие и умирающие в душе от карантина могут ехать туда в мае, чтобы поменять обстановку. Я писала своему боссу об этом, мол "плиз, С., я чахну здесь, мне грустно и тошно", но он сказал мне лишь, что сейчас ничего не может устроить и всё такое, "сейчас не самое лучшее время, может, как-нибудь потом, Ника". Хорошо. Я поняла тебя. Конечно, мне такое устроить нельзя, а вам всем можно и без проблем. Я поняла тебя прекрасно.

С возрастом я все более четко осознаю, как мне не хватает уроков литературы.
Конечно, отчасти это связано с тем, что мне очень повезло с учителями по ней. Эти два человека для меня не просто лучшие педагоги, они - нечто большее. Наставники, чье влияние на меня оказалось одним из самых сильных в период взросления; люди, которые поддерживали даже тогда, когда против меня были абсолютно все.
Если бы такие учителя были у меня по химии, возможно, я бы уже в Science публиковался.
Периодически мне начинает сильно их не хватать. Такое ощущение, что они видели меня насквозь, поэтому и их советы, и их критика всегда попадали в цель. Даже спустя столько лет многие их фразы не потеряли актуальности для меня и по прежнему задевают нерв. Они были для меня словно учитель музыки для Кнехта из "Игры в бисер" - проводниками и воплощением другого мира, частью которого я хотел бы однажды стать.
Мне нравились их уроки. Я бы с таким удовольствием обсудил с ними такие книги как "Шум и ярость", или "62. Модель для сборки", или "Сто лет одиночества", или еще что-нибудь… Уверен, какой бы остроумной и меткой не была моя интерпретация любого произведение, даже того, которое, как мне кажется, я прочувствовал лучше всего, они наверняка подметили бы что-нибудь такое, после чего мне оставалось бы только удивленно хлопать глазами.
Мне очень не хватает их и их уроков.

Аааарррр!!! Как я не люблю всю эту военную шумиху! Для меня это не близко от слова Совсем!
Зачем срывать цветы и класть их на могилы, когда можно взять и посадить их. Или дерево. Или тридцать три дерева! И не на могилах, а на прекрасных местах, рассчитанных под ЖИЗНЬ?!!!
К слову, хоть я и уважительно отношусь к культу смерти и кладбищам, понимаю что там и как, но даже мне не особо нравится как это у нас делают.

Моя мечта, чтобы перестали запихивать тела в ящики и обносить потом их гранитом. Лучше пепел в картонную коробку и рядом дерево. Смерть освобождает место под новую жизнь, а мы возводим её в культ…

Ребята, давайте своим детям передадим хорошие традиции. Давайте перестанем почвовать Войну, давайте говорить и делать все для Мира!

Прокручиваю на пленке своих воспоминаний фильмы снятые моими глазами. Руками я касаюсь твоих небритых щёк, скольжу по твоему носу своим, слышу свой любимый запах и не могу им надышаться. Я, черт возьми, уверена, что ты рад меня видеть так же, как и я, я вижу, что ты скучал. Моргаю. Я снова прочитала страницу книги и не помню, что там было.

на улице – чистой воды антураж «меланхолии». когда ж я её пересмотрю? обожаю до жути

под вагнера, айспик, тома оделла и бутылочку яблочного сидра (как тебе такое сочетание, илон маск) встретила сегодняшнее утро

надо бы сделать франсе, потренить и сходить за продовольствием, но такая духовка на улице, что хочется только тюленить и ничего больше

О чем жалею — так это о том, что нельзя одним взглядом, моментом прожить книгу или фильм целиком. Слишком мало помещается в секунду, слишком мало оперативной памяти. Глаз не хватает смотреть одновременно и прямо под ноги, и за горизонт.

Находить магию в «самых обыкновенных» вещах. Чувствую волшебство в том, чтобы ухаживать за цветами, и если задуматься, в этом есть смысл: ты поддерживаешь жизнь, которая без тебя зачахнет. Ты соприкасаешься с этой жизнью и чувствуешь её биение – это ли не магия?

В каждом творении – волшебство.

будучи подростком, я думала, что моё страдание удерживает людей рядом со мной, что люди просто не могут уйти, зная, как мне плохо. поэтому я неистово культивировала в себе боль, доводя себя до состояния неизбывной тоски, чтобы меня спасали. и люди, желающие мне помочь, в конце концов изматывались, потому что ничего не менялось, потому что мне казалось, что, как только мне станет хорошо, они уйдут.

не знаю, в какой момент я поняла, что "грустных не хотят" и стала впадать в другую крайность, где я вообще не позволяю людям себе помогать. я корю себя каждый раз, когда вдруг поделюсь своими тревогами с другим человеком, сразу же начинаю переводить тему, искать смешные картинки и в конце концов отдаляться раньше, чем отдалились от меня.

я привыкла создавать образ, в котором я слишком "мудра", чтобы зацикливаться на чувствах. никто не должен догадаться, что вообще-то я очень глупая, плачу над грустными моментами в книгах и меня ранит так много вещей, что я сама с собой никак подружиться не могу. а если уж не могу я, как смогут другие, зная, какая я?

мой папа начал учить англ

пишет комментарии на англ
к записям его канадских друзей

я невероятно горжусь им

после просмотра сериала мы с соседкой остались вдвоём в темноте комнаты. она нырнула в ленту телефона, а я легла рядом, слушая, как ветер завывает за окном, смотря, как сквозь дымку пробивается растущий месяц

я сказала, что хочу пересмотреть фон триеровскую «меланхолию». она засмеялась: мол, вот это тебя переебало, конечно. я тоже засмеялась. ну правда, что есть, то есть

потом я сказала, что кажется, будто бы за окном чёрное море. она согласилась: вот бы, мол, сейчас на берегу посидеть вот так. отложила телефон, подтянула под себя ноги, закрыла глаза

я легла на бок, вдыхая выдуманно солёный воздух. красиво стало до невозможности. спокойно

потом она открыла глаза и вернулась к телефону

я легла поближе, повернувшись к ней лицом. она что-то внимательно рассматривала на экране. я зажмурилась и подумала, что могу буквально уснуть от нахлынувшего на меня ощущения дома, комфорта, теплоты

а потом я почувствовала, что правой рукой она гладит меня по плечу. потом – легонечко, одними подушечками пальцев – по виску. потом – осторожно и непринужденно – по волосам

и тогда я подумала, что от такой ласковости и тактильности, наверное, можно задохнуться и умереть

без двойного дна, без скрытых смыслов – мне так хорошо с ней находиться рядом, что нет слов, чтобы это описать! и в этом всём нет абсолютно никакого подтекста. в этом нет чего-то стеснительного или недосказанного. моё «хорошо» в данном контексте нужно рассматривать исключительно с точки зрения уюта и ощущения внутреннего дома

с точки зрения мягкости черноморского отлива, касающегося острых камешков, которые так долго перебрасывало из течения в течение, которые так долго пробыли на самом дне, застряв в водорослях

камешков, которым теперь хочется шуршать от чувств и подставлять ушки теплым ладоням волн столетиями напролёт

я наконец-то прибилась к нужному берегу, и это невероятно

Настройка биологических часов завершена. Синхронизация с солнцем установлена.

Проснулась в 4:35 без будильника. Примечательно, что будит в таком случае – свежий утренний воздух, пение птиц. Ещё не открыв глаза, чувствуешь, что оставаться в кровати невозможно, хочется скорее встать, умыться, выбраться из сонного царства квартиры. Если правда получится выходить утром на прогулку, будет здорово.

День стал заметно длиннее. Вместо 16 часов сбитого режима у меня теперь те же часы светового дня, что намного эффективнее и полезнее для здоровья. Плюс около часа после захода солнца.

Благодаря ранним подъёмам поняла, что процессы поддержания жизнедеятельности – гигиенические процедуры, готовка, приём пищи, физические упражнения – занимают некоторое количество времени, и это нормально. Не нужно злиться на себя, что потратил_а 10 минут на умывание и полчаса на готовку. Попробуй обойтись без них, тогда и не придётся "тратить время". Делать всё быстро? Я нуждаюсь в спокойном, размеренном утре. Это время настройки мыслей на грядущий день – а здесь точно не нужно спешить.

Оказывается, худший человек, с которым я боюсь оказаться наедине - я сам. Тем более, что я никого не видел уже более 40 дней.
Чувствую, что скоро познакомлюсь поближе с чайником и начну вести с ним беседы за завтраком.

Как же я люблю клавиши. Я помню как они пружинят, как отскакивают, как резонируют. Я не хочу электронный инструмент. Может как дополнение, но не более того.
Настоящие живые струны - они другие. Они как в Интерстелларе, затрагивают слои космоса, оттенки бытия. И трогаешь их так нежно, легко, почти в трансе и полном принятии, в полной решимости и погружении в звук.
Для меня фортепианная музыка всегда ценнее другой.